Серийные убийства в Австралии. Хроники подлинных уголовных расследований - Алексей Ракитин

оплачивали с понижающим коэффициентом, то есть выплачивали не всю ставку ученика, а только её часть. Учитывая, что он больше болел, нежели работал, нельзя не удивляться тому, что такому ученику вообще что-то платили!

Все эти спотыкания, соударения, самотравмирования на ровном месте и прочие фокусы со здоровьем выглядели до такой степени странными, что врачи заподозрили серьёзные вывихи в высшей нервной деятельности юноши. Причём мистификации, симуляции или умышленное самотравмирование можно было исключить – с Куком действительно происходило нечто такое, что врачи затруднялись объяснить. Так, например, однажды Кука доставили в больницу ввиду остановки дыхания, тот пробыл без сознания около 45 минут, его дыхание то останавливалось, то возобновлялось без видимой причины. Врачи заподозрили гнойный абсцесс в носовых пазухах, но тщательный осмотр показал, что физически Кук совершенно здоров!

Сам Эрик рассказывал врачам, что с ним периодически происходят «какие-то приступы», которые он толком объяснить не мог. В конце концов, врачи склонились к предположению, что в мозгу юноши растёт опухоль и даже примерно определили, где именно. Было решено провести краниотомию – трепанацию свода черепа – для оценки состояния мозга. Операция была проведена в феврале 1947 г. и никаких органических патологий не обнаружила.

В возрасте 16 лет Куку провели краниотомию, примерно вот такую, как на этих фотографиях: просверлили голову, посмотрели, что внутри, убедились, что там всё находится на своих местах, да и зашили обратно.

Самое смешное заключается в том, что Кук после операции заявил врачам, что чувствует себя «намного лучше» и «припадки» его прекратились. Подобное «улучшение» самочувствия на фоне отсутствия какого-либо действительно проведенного лечения свидетельствует о том, что объективно Кук был здоров с самого начала и расстройство его здоровья носило психосоматический характер. Проще говоря, молодой Эрик был истериком, чья легко возбудимая психика работала во вред собственному же здоровью.

Хотя операция и «помогла» Куку, неприятности со здоровьем не прекращались. В сентябре 1947 г. он встал на защиту матери, избиваемую отцом, последний толкнул сына, тот ударился головой о стену, потерял сознание и на 3 недели уехал в больничку.

В декабре 1947 г. ситуация повторилась. Кук, работавший помощником кузнеца в ж/дорожном депо, любил развлекаться тем, что кидал куски карбида кальция в чан с водой и наблюдал за происходившей химической реакцией (бурное образование ацетилена). Наставник несколько раз делал замечания ученику, говоря, что это не игрушка и вообще-то довольно опасная реакция, но все эти разговоры пролетали как мелочь мимо кассы… Когда в очередной раз косорылый дурень решил развлечься с карбидом, кузнец в сильном раздражении схватил Кука за голову и резко пригнул её, намереваясь сунуть в воду. Кук дёрнулся, ударился головой о край бочки, потерял сознание и… в очередной раз уехал с сотрясением мозга в больницу.

Из больницы он вернулся к тому же мастеру, который заявил, что откажется от наставничества и добьётся его увольнения, если Кук опять возьмёт «больничный лист». Эдгар понял всё правильно – в августе 1948 г. он сунул кисть левой руки под паровой молот, расплющил кости, но «больничный» брать не стал и продолжил ходить на работу, где обходился одной рукой. Понятно, что Кук ввиду собственной бестолковости не смог оказать самому себе первую помощь, а к окружающим за помощью он тоже предпочёл не обращаться. В конце концов, в травмированном месте возник серьёзный абсцесс, и Кук заехал-таки в больничку всерьёз и надолго.

Пока он лечился, кузнец добился его увольнения, заявив, что приключения этого юноши в горячем цеху закончатся либо убийством кого-то из рабочих, либо самоубийством. Удивительно, конечно, что подобного клоуна вообще взяли на такую работу, по-видимому, работник отдела кадров не знал русских поговорок на эту тему, вроде, «Бог шельму метит» или «глаза – зеркало души». А жаль, знание русской народной мудрости, в которой можно почерпнуть немало психологически точных наблюдений и суждений, помогает избегать серьёзных ошибок!

Чтобы закончить подзатянувшийся экскурс в тему здоровья Эрика Кука, заметим, что падать и увечиться он с энтузиазмом продолжал и после 1947 г. Например в марте 1960 г. – т.е. уже в возрасте 29 лет – он умудрился в очередной раз упасть с высоты 4 метра, снова получить сотрясение мозга, опять сломать 2 ребра, по-прежнему повредить поясницу и, как в старые добрые времена невесёлой юности, заехал в больничку на 10 дней. То есть краниотомия хотя и помогла избавиться от «затемнения разума», но на координации движений сия медицинская победа сказалась мало.

Впоследствии разного рода специалистами – как юридического профиля, так и медицинского – предпринимались попытки объяснить негативные черты личности Эрика Кука несовершенством социальных отношений и тех условий, в которых рос мальчик. Дескать, сам по себе Эрик был человеком неплохим, но отсутствие материнской ласки и издевательства сверстников превратили его в злобного крысёныша. Наверное, в подобном объяснении есть доля истины: глупо спорить с тем, что на этапе взросления любому человеку – как мальчику, так и девочке! – важна любовь, внимание и сопереживание близких, их поддержка в добрых начинаниях, отеческое наставление и совет… Всё это так, но ведь только этим невозможно объяснить то, почему одни люди в обстановке искренней сердечной любви вырастают озлобленными скотами, а другие, несмотря на жестокое и полное лишений детство, остаются добрыми и человечными. Кук отнюдь не всегда и не везде был гоним, с ним многие пытались дружить, но толку от подобной доброты не было никакого.

В возрасте 16 лет тщедушного недоросля взяли в молодёжный плавательный клуб под названием «Скарборо джуниор сёрф». Там тренировались юношеские команды по плаванию, а также сёрфингисты, кроме того, имелась секция пляжных спасателей. Хотя Кук никуда не годился просто в силу своих убогих физических кондиций, тем не менее, руководство клуба решило пойти навстречу юноше, принимая во внимание его семейное неблагополучие и материальные проблемы. Он ничего не платил за занятия, но ходил на тренировки вместе со всеми… Вся эта милая педагогическая пастораль закончилась, как догадается всякий проницательный читатель, полнейшим срамом! Эдгар украл у товарища по команде наручные часы в золотом корпусе и сделал на них гравировку: «Куку от ребят SJLSC». Разумеется, стал этими часами хвастаться по месту своей работы, рассказывая, как он сумел спасти в волнах прибоя товарища по команде.

Полиция разобралась с заявлением о краже часов из раздевалки буквально за 48 часов. Когда у Кука спросили, зачем он сделал то, что сделал, тот дал неожиданный ответ. Он заявил, что товарищи по команде дважды спасали его, когда он начинал тонуть во время тренировок, и тем самым обижали его.

Воистину, ни одно доброе дело не останется безнаказанным!

Воровством Кук промышлял всю жизнь, собственно, об этом мы уже говорили, когда коснулись истории кражи им в 6-летнем возрасте денег у учителя. До поры до времени проделки такого рода сходили ему с рук: люди смотрели на некрасивого мальчика и жалели уродца, дескать, жизнь его и так обидела, чего взять-то с убогого?

Но уродец подрастал и по мере взросления превращался в наглого, циничного урода. И безнаказанность действовала на него расхолаживающе.

В конце сентября 1948 г. Кук добровольно явился в вербовочный пункт и попросил зачислить его в вооруженные силы Австралии. Его взяли, несмотря на тщедушие – при росте 168 см он весил всего 54 кг! – и в скором времени направили в школу унтер-офицеров. Куку понравилось в армии, там он чувствовал себя мужчиной, да и появлялась перспектива кем-то покомандовать. Разве ж можно от такого отказаться?

Примерно в то же самое время Эриком была совершена первая серьёзная кража. Произошло это 15 октября 1948 г. В тот день он влез в запертую квартиру, откуда похитил фонарик и часы. Перед уходом он вытащил из плательного шкафа одежду хозяина и принялся кромсать её ножом и ножницами. Сложив на полу испорченные костюмы, плащи, свитера и брюки, Эрик вынул из бара несколько бутылок со спиртным и вылил их содержимое на получившуюся кучу. С чувством глубокого внутреннего удовлетворения он покинул место преступления, не догадываясь о том, что оставил на бутылках и мебели несколько десятков отпечатков пальцев и ладоней.

Впрочем,